Танзанийская Ассоциация малых горнодобывающих предприятий области Танга (Tanga Small Scale Miners Association) заявила, что она недовольна тем, как дилеры драгоценными камнями в этой восточноафриканской стране наживаются на их тяжелом труде.

Олам Мустафа (Olam Mustapha), председатель ассоциации, сообщил Мэтью Няунгуа (Mathew Nyaungwa) из отраслевого информационного агентства Rough&Polished в ходе Ярмарки драгоценных камней в Аруше (Arusha Gem Fair) в Танзании в прошлом месяце, что дилеры покупают камни всего по $10 за грамм, а затем получают по $100 за грамм или даже по $200 за грамм, когда продают эти же камни за границей.

Он сказал, что с тех пор малые горнодобывающие предприятия стали рассматривать возможности экспорта драгоценных камней собственными силами, тем самым отказываясь от посредников.

Мустафа рассказал, что горнодобывающие компании недавно получили предложение от покупателя из Гонконга на поставку 1 000 кг красных гранатов ежемесячно.

Он сказал, что его ассоциация сейчас ожидает разрешения на получение экспортной лицензии из Дар-эс-Салама, прежде чем начать поставку драгоценных камней.

Мустафа также указал на основные трудности, стоящие перед малыми горнодобывающими предприятиями, и на меры, которые необходимо предпринять для совершенствования их работы.

Ниже приводятся выдержки из этого интервью.

Можете ли вы пролить свет на то, что делает Ассоциация малых горнодобывающих предприятий области Танга?

Это малые горнодобывающие предприятия и люди, которые имеют Основную лицензию на горную добычу (Primary Mining License, PML). Правительство выдает такую лицензию местным гражданам, чтобы они могли [экономически] развиваться. Мы объединились в группу, чтобы правительство могло увидеть, что у нас серьезные намерения. Каждое горнодобывающее предприятие имеет свой горный отвод, а как кооператив мы имеем участок для разработки, на котором вместе ведем горную добычу. На одном участке для разработки может быть работа для 1 000 человек, если напряженно работать. Правительство увидело серьезность наших намерений.

Вы сказали перед нашим интервью, что ваша ассоциация включает 14 горнодобывающих компаний, и я хотел бы уточнить, работают ли эти компании самостоятельно в настоящее время, несмотря на работу рудника, которым вы владеете коллективно?

Как я сказал, у каждой горнодобывающей компании есть свой участок для разработки, поэтому они также ведут самостоятельную добычу, но в то же время мы работаем на участке, которым мы владеем коллективно. И здесь мы добываем красные гранаты.

Какова ваша производительность в месяц и где находится ваш рудник?

Мы можем производить до 3 тонн красных гранатов, и мы работаем на участке Умба (Umba) в области Танга.

Расскажите о проблемах, стоящих перед вами как перед малым горнодобывающим предприятием.

Трудности, с которыми мы сталкиваемся, связаны с нехваткой оборудования для работы. Для эффективного ведения горной добычи нам необходимо пять вещей.

Какие?

Нужен экскаватор, а хороший стоит $70 000 - $100 000. Также нужны хорошие компрессоры и взрывчатые вещества, и в этом вся проблема. Все остальное можно получить без труда. Вы приходите и даете нам экскаватор, это один раз. Вы даете нам четыре компрессора, это один раз, но иначе обстоит дело со взрывчатыми веществами. Они нужны каждый день, и в месяц мы тратим около $30 000 на взрывчатку. Без нее невозможно продолжать горную добычу. Иногда на участке нужен хороший генератор (150 кВт). Кроме того, нужны продукты питания [хотя это не относится к оборудованию]. Вот в чем наши трудности, и дело не в том, что мы не стараемся, одних наших стараний недостаточно.

Какие меры вы принимаете для обеспечения безопасных рабочих условий?

Это для нас первоочередной вопрос, как и для правительства. Невозможно иметь рудник и начать его эксплуатацию, чтобы они [представители правительства] не пришли и не проверили. Все начинается с того, что вы роете шахту, и ее нужно сделать со ступеньками для горняков. Мы отслеживаем то, что может представлять опасность, и устраняем это, а не просто ищем драгоценные камни. У нас также есть аптечки первой помощи на участке, а в некоторых местах у нас есть медсестры. Мы планируем построить свои собственные медучреждения. Мы не можем допустить даже небольшие травмы.

Где вы продаете ваши драгоценные камни?

Мы продаем свои драгоценные камни дилерам здесь, потому что мы не все сделали, чтобы экспортировать их самостоятельно. Здесь есть крупные дилеры, и они богаче нас. Они покупают камни у нас по $10 за грамм, выезжают из страны и там они продают эти же камни по $100 - $200 за грамм.

Что вы делаете, чтобы исправить эту ненормальную ситуацию?

Мы в настоящее время ищем международные рынки; у нас есть несколько покупателей в Японии, Китае и Гонконге. Есть покупатель из Гонконга, который хочет покупать по меньшей мере 1 000 кг красных гранатов в месяц.

Итак, в настоящее время вы хотите избавиться от посредников?

Посредники убивают малые горнодобывающие предприятия. Да, мы хотим их вытеснить.

Начали ли вы поставку красных гранатов покупателю из Гонконга?

Мы еще не приступили, мы недавно подписали сделку. Может быть, мы не сможем удовлетворить спрос, но мы получим дополнительные объемы красных гранатов от других малых горнодобывающих предприятий. На самом деле, мы будем покупать драгоценные камни у них и продавать нашему покупателю с прибылью.

Вы уже получили экспортные лицензии?

Мы разговаривали с нашим специальным уполномоченным (в первый день ярмарки) по этому вопросу, и они собираются их нам выдать. Раньше мы не были осведомлены, мы считали, что только дилеры могли покупать и экспортировать драгоценные камни. Мы не знали, что, если есть Основная лицензия на горную добычу (PML), она охватывает все, что нужно, включая и лицензию на экспорт. Поэтому мы собираемся просветить и другие горнодобывающие компании.

Какое-либо из ваших горнодобывающих предприятий производит алмазы? 

Нет, у нас нет алмазов на участке Танга. В области Танга добываются такие драгоценные камни, как турмалины, александриты, рубины, красный и зеленый гранаты и так далее. Алмазы были обнаружены на участке Нянга (Nyanga). У нас также нет танзанита, он только здесь, в Аруше.

Мэтью Няунгуа, шеф-редактор Африканского бюро, Rough&Polished