новости отрасли | ИНТЕРВЬЮ

Хабаровский ювелир Александр Стародубов: в украшении, изготовленном на заказ, обязательно должна стоять проба

26.10.2016

В новом золотом кольце вы должны увидеть свое отражение, говорит хабаровский мастер Александр Стародубов, которого в ювелирный бизнес привело упрямство. В 1993 году молодой семьянин, оставшись без работы, с горем пополам устроился на Хабаровский ювелирный завод. Украдкой от начальства осваивал ювелирное мастерство. В конце 90-х открыл мастерскую в Южном микрорайоне Хабаровске. Любит свою работу и говорит, что может просидеть за ней целый день, не отвлекаясь.

Между тем Александр мог стать краснодеревщиком, как его отец, но с детства мечтал о театре. Хотя, как он говорит, детства как такового и не было:

— Так сложилось, что в полтора года меня отдали на воспитание в круглосуточный детский сад в Комсомольске-на-Амуре, — рассказывает Александр. — В этом детсаду, а точнее — в интернате, я прожил до 10 лет. Потом меня мамка забрала домой в Хабаровск. Учился в школе. Потом в армию пошел, а после армии хотел поступать во Владивостокский институт искусств. Но мамка сказала, что если я уеду, она помрет. Так я расстался со своей мечтой, а мамка через год все равно померла. Она меня поздно родила, в 40 лет.

— Вы в детстве ходили в театр?

— Был пару раз в ТЮЗе, и еще там… Потом в армии в самодеятельности всякой участвовал. Пел, играл. Вообще мне нравится красивая музыка. Я даже дочь отдал в свое время учиться на пианино, потому что сам не умел. Хотя отец играл на многих инструментах и меня записывал в разные кружки. Но я был неусидчив и ходил в них до тех пор, пока мне это было интересно. Как только надоедало, убегал с пацанами в овраге папиросы курить.

— Тогда почему вы выбрали профессию ювелира, ведь она требует большой выдержки, той же усидчивости?

— В 23 года я женился, должен был обеспечивать молодую красивую жену, а потом и маленькую дочку. Работы толком не было, начались сокращения. А в 1993 году в Хабаровске открылся ювелирный завод. Офис был на ул.Дзержинского, где конечная 25 маршрута, а цех на Пятой площадке — ул.Белорусская, 6. Так как специалистов в городе практически не было, набирали людей с улицы. Это потом стали учить ювелирному мастерству в 30-м училище и Политене.

Так вот, сначала туда супруга устроилась, а меня замдиректора брать не хотел. Может из-за внешности, которая не внушала доверия: стрижка почти налысо, кожаная косуха. В общем, очень смахивал на братка. Тогда я во что бы то ни стало решил устроиться на завод. На собеседования к замдиректора ходил, как на работу. Приду, а он говорит: «У меня пять минут. Что вы умеете?» «Все», — отвечаю (меня еще в армии научили, главное – ввязаться). «А в инструментах разбираетесь? — Конечно! — А микрометром владеете? — Да. — Хорошо, ваше время истекло, приходите завтра».

После этого я бегом на Отопительный завод к мужикам в слесарный цех. Покажите, мол, расскажите. На следующее утро я опять к замдиректора, со знанием дела рассказываю, как работать с микрометром. «Хорошо, а на токарном станке работать умеете?» На всякий случай кивнул. «Вот завтра и покажете». Я отправился на Рубероидный завод, там мужики мне показали, как работать со станком…

В общем, устроился я на ювелирный завод учеником, в цех вальцовки, протяжки и штамповки. На зарплату даже ниже чем у уборщицы.

— А что делал штамповщик?

— Заготовки, проволоку тянул, болванки для обручальных колец делал. Мне нравилась моя работа, но хотелось научиться делать настоящую ювелирку. Но с этим возникли проблемы. Завод был режимным объектом с кодовыми замками. И каждый работник мог находиться только в своем цеху. Если увидят в другом — лишат премии. Но меня это не останавливало, в первый год я шастал по цехам, смотрел, запоминал, кто как работает. Знаниями никто особо делиться не хотел. Да и универсалов не было: один проволоку тянет, другой ее загибает, третий припаивает, четвертый полирует.

— Как долго вы там работали?

— Года два-три. Вначале все было хорошо, но потом завод стал разваливаться. Нам по восемь месяцев зарплату не платили.

— Может потому, что людям не до украшений было?

— Тогда был очень большой дефицит золота.

— А был какой-то черный рынок?

— Да, и подпольные мастерские работали. А законных — по пальцам пересчитать, это сейчас их в Хабаровске больше 60-ти.

— Почему? Не давали работать?

— Нужно было пройти много согласований. Заказчики по месяцу, а то и по три ждали своих украшений. Готовое изделие отправляли в Новосибирск на пробу. После 93-го года пробу стали проставлять здесь, на Промышленной, 20. Когда с ювелирного завода народ побежал, многие стали работать подпольно, а готовые изделия сбывали через магазины. К примеру, сдавали в «Весну», которая на площади Ленина была. Там частенько стояла очередь ювелиров.

— Где брали сырье?

— Покупали. Грамм золота стоил всего 30 рублей. Сидел дома, часами делал цепи, кольца, браслеты.

— Когда решили открыть свое дело?

— В 1999 году. Начинали работать вдвоем с женой. Наш бизнес тогда уже выстроился, продукцию забирали два хабаровских магазина и приморские заказчики. Со временем жене надоело работать в мастерской, и она ушла в торговлю. Я через несколько лет продал свое дело ученице за смешные деньги. Сам подался в ресторанный бизнес. Потом пытался строительством заниматься, но все это не мое. Три года назад снова открыл мастерскую.

— Вы придирчивы к себе?

— Да. И всегда требовал от своих учеников качественной работы. Ведь на деле мало юве
лиров работает чисто. Я в одной мастерской наблюдал,
как человек раскатывал черную пластину…

— Что значит «черная пластина»?

— Это золото, которое окончательно спалили — грубое нарушение технологии. Я сде
лал тогда замечание, а мне: ничего страшного, заполируем, и клиент ничего не узнает. Так нельзя. У меня работал парень, тоже Сашка. Способный, но спорить любил. А я этого не терплю и всегда говорю своим работникам, что никогда не стану на их сторону. Я встану на сторону клиента, потому что он платит деньги.

В общем, этот Саша плохо сделал кольцо. Я попросил его переделать, тот не понял. Пришлось при всех взять и сломать это кольцо плоскогубцами. Всех тогда разом научил. А Санек потом в армию ушел, говорил, накачаюсь, вернусь — побью. Правда, через пару месяцев письмо прислал. Благодарил за все.

— Александр, сколько ювелир может заработать за месяц? 30 тысяч рублей может?

— Это при самом-самом плохом раскладе. Здесь все зависит, на дядю он работает или на себя. И еще, дает ли хозяин точки заработать. Можно весь месяц мелкие заказы выполнять и копейки получать. Я всегда был сторонником того, чтобы люди у меня зарабатывали: большие заказы, тяжелые цепи. Я в свое время столько цепей переделал! Учился у прекрасного ювелира Курипты Виктора Викторовича.

Он 18 лет отслужил в армии, а потом стал ювелиром. В свое время объехал всю Россию, бывал в разных мастерских, покупал у ювелиров знания. Это сейчас все в Интернете есть. Я его просил, покажите, как цепи собираются. А он: все уроки у нас платные. И я бежал в магазин, покупал бутылку водки. Мы с ним садились. Я ставил два стакана. Нет, говорил, пить буду я, а ты будешь учиться.

— Вы много лет работаете в ювелирном бизнесе и наверняка знаете, как нечистые на руку мастера могут обмануть клиентов.

— Часто люди сами дают себя обмануть. Самое элементарное — забирают изделия без пробы. Если вам ее не ставят, значит могут разбавить металл. Попросту у вас украдут ваше золото.

— Но за пробу надо доплатить.

— 100 рублей — не деньги. К тому же вы всегда можете отвезти изделия на проверку в Госинспекцию пробирного надзора на ул.Промышленную, 20. Кроме пробы должен стоять еще один знак — паспорт изделия. В нем зашифрованы год, город и фамилия ювелира. Клиент за него ничего не платит — платит мастер раз в год. Этот знак регистрируется там же, в Госинспекции. Вот почему многие ювелиры работают нелегально — честно работать невыгодно, но безопасно. И еще одно, когда вы забираете заказ, внимательно осмотрите его. В готовом изделии вы должны видеть свое отражение.

— Вы сами носите ювелирные украшения?

— Я этим переболел. Вот только перстень с аметистом, который мне моя ученица сделала. Когда я работал на заводе, мечтал о цепи в 10 грамм. Потом — в 20, потом была цепь 100 грам. Последняя — 220 грамм, но жизнь так повернулась, что ее пришлось заложить.

— Какое было самое дорогое украшение, которое вы сделали?

— (задумавшись) Не буду говорить что, но за работу мне заплатили 170 тысяч.

— Большие деньги!

— Да, кто-то украшается, а кто-то вкладывает. Золото сейчас в большой цене. Я не понимаю, когда люди хвастаются очень дорогой бижутерией. На нее в тяжелый момент жизни кусок мяса не купишь, а золотое колечко тебя прокормит.

Источник: www.rough-polished.com