03.12.2019

Звезды Голливуда верят в то, что кристаллы лечат от стресса, заряжают увлажняющие средства энергией и усиливают оргазм. Их добывают дети в рудниках, а средства от продажи идут на финансирование терроризма и гражданских войн. «Лента.ру» разобралась, почему мир помешался на полудрагоценных камнях и кому это выгодно.

Чудо чудное

Прошли времена, когда чудодейственные кристаллы были уделом шаманов, астрологов и прочих ведьм, зарабатывающих на вере в чудеса не слишком образованных людей. Сейчас без полудрагоценных камней и их сверхъестественных сил трудно представить жизнь многих мировых звезд. Ким Кардашьян использовала самоцветы для борьбы со стрессом, вызванным ограблением; певица Адель после потери своих кристаллов провалила выступление на вручении премии «Грэмми»; актриса Кейт Хадсон, подобно Алану Чумаку, «заряжала» свое увлажняющее средство, храня его рядом с кристаллами.

Но дальше всех пошла Гвинет Пэлтроу, которая рекомендует использовать сделанные из кварца яйца в качестве вагинального тренажера. Актриса утверждает, что эти «тренажеры для интимной зоны тела восстанавливают гормональный баланс и наполняют женщин феминной энергией». При этом стоимость кварцевых яиц — всего 66 долларов, а усиление оргазма, по словам Пэлтроу, весьма радикально. И если поведение Кардашьян, Адель и Хадсон вызывает лишь улыбку, то советы Пэлтроу — настоящий гнев профессионального сообщества.

Так, авторитетный специалист в области гинекологии доктор Джен Гюнтер из США заявила, что сама идея «тренажера для влагалища» является бредовой, а использование кварцевых яиц может привести к бактериальному вагинозу или синдрому токсического шока. Тем не менее это не помешало Пэлтроу начать весьма успешную торговлю «вагинальными яйцами».

Гвинет Пэлтроу предлагает два вида вагинальных яиц: из розового кварца — подешевле и из нефрита — подороже. Насколько сильнее оргазм от последнего, не сообщается.

Усиливающаяся вера в чудодейственность полудрагоценных камней, а вместе с тем и рост цен на них — тренд последнего десятилетия. Полудрагоценные камни ценились и раньше, но их ценообразование в значительно степени определялось теми же факторами, что и у драгоценных камней: редкость, чистота, прозрачность, светорассеяние и твердость. В итоге некоторые редкие полудрагоценные камни стоили не меньше, чем драгоценные, а ювелирные украшения с ними становились произведениями искусства. Например, танзанит в 1960-е годы стал одной из звезд украшений дома Tiffany, а черный опал «Пожар Трои» — одним из самых роскошных подарков, которые Наполеон Бонапарт делал Жозефине Богарне.

Однако усилить вышеперечисленные характеристики, а значит, и цену уже добытого камня невозможно. А вот убедить покупателей в том, что самоцвет обладает чудодейственной силой и должен стоить больше, — вполне. Собственно, именно по этой причине продавцы полудрагоценных камней в последние годы педалируют именно тему их потусторонней силы.

Одна большая проблема

Сейчас заметная часть добавленной стоимости полудрагоценных камней обусловлена их якобы чудодейственностью, позитивным воздействием на человека и особой связью с природой. В действительности же рынок кристаллов на настоящий момент куда менее зарегулирован, чем рынок драгоценных камней, что создает целый ряд проблем.

Во-первых, почти во всех государствах мира законодательство не требует указывать страну происхождения камней и компанию, которая занималась их добычей. Учитывая, что залежи полудрагоценных камней есть практически на каждом континенте, это делает невозможным отслеживание конечного бенефициара от торговли самоцветами.

После того как в 2003 году ООН в ходе «процесса Кимберли» установила правила сертификации алмазов, рынок так называемых «кровавых алмазов» (незаконно добываемых камней, доходы от продажи которых шли на финансирование закупки оружия для повстанческих группировок в Западной Африке) сошел на нет. Новым источником финансирования для террористических организаций, вооруженного подполья и участников гражданских войн стали самоцветы. Так, по данным некоммерческой организации Global Witness, Талибан зарабатывает до 20 миллионов от продажи афганского лазурита. Лазурит, к слову, позиционируется как камень, улучшающий экстрасенсорные способности.

Вторая проблема, следующая из первой, — полное отсутствие контроля за тем, кто, как и в каких условиях добывает самоцветы. Некоммерческая организация Earthworks указывает, что в Демократической Республике Конго на рудниках, где добывают цитрины (разновидность кварца желтого цвета) и дымчатый кварц (часто выдается за цитрин), работают дети от семи до десяти лет. Используется детский труд и при добыче этих камней в Мьянме.

Проблема неконтролируемой и не всегда законной добычи и реализации алмазов не раз привлекала кинематографистов. Самым известным стал фильм «Кровавый алмаз» с Леонардо ди Каприо в главной роли. Вышел он уже после завершения «процесса Кимберли», положившего конец этому бизнесу.

В-третьих, торговля самоцветами для многих крупных компаний является побочным бизнесом, который даже не должен быть отражен в отчетности. Это касается тех компаний, которые продают кристаллы, добытые в тех же шахтах, что и основной предмет торговли. Например, турмалин, аметист, кварц и цитрин часто добывают на тех же рудниках, что золото, медь и кобальт. Законодательство многих стран первого мира не требует от промышленных рудников раскрывать прибыль от побочной деятельности, которой считается добыча и торговля полудрагоценными камнями. Все это создает почву для коррупции, легализации незаконных доходов и финансировании террористических организаций.

Наконец, торговля полудрагоценными камнями в той или иной степени является обманом клиента. Далеко не все покупатели отдают себе отчет в том, что приобретают исчерпаемый ресурс, добыча которого наносит урон окружающей среде. Не говоря уже о том, что оздоровительный эффект кристаллов и их благотворное влияние на владельца, мягко говоря, научно не доказаны.

Психолог из Университета Голдсмитс доктор Кристофер Френч еще в 2001 году поставил на 80 добровольцах эксперимент. Половине из них дали кусочки кварца для медитации, а остальным — аналогично выглядящий пластик. При этом все 80 человек были уверены, что их кристаллы настоящие. Вместе с самоцветами участникам эксперимента раздали брошюру с описанием десяти ощущений, которые могут испытать добровольцы. Хотя бы одно из десяти ощущений испытали 74 участника эксперимента.

Запоздалая ответственность

К счастью, тренд на ответственное потребление медленно, но докатывается и до рынка полудрагоценных камней. Так, петиция к компании Гвинет Пэлтроу Goop с требованием использовать только камни, при добыче которых не нарушались права человека, а также не был нанесен урон окружающей среде, собрала 17 тысяч подписей. Отмечает важность информации о происхождении камней и Симона Ван Влит, владелец JewelersParadise — крупнейшего в Калифорнии магазина, торгующего полудрагоценными камнями.

«Я знаю, откуда берется каждый камень на моем складе. Многие заводы, с которыми мы работаем, заботятся об окружающей среде. Они перерабатывают воду, используемую при резке породы, и обеспечивают надлежащие условия труда для своих сотрудников», — утверждает она. Есть раздел, рассказывающий о происхождении камней, и на сайте крупного американского продавца Energy Muse.

Однако большинство торговцев не раскрывают историю камней. Продавцы в США либо отказались назвать источники своего товара, либо вообще не ответили на запрос журналистов издания The New Republic, которое подняло проблему неэтичности рынка полудрагоценных кристаллов.

Одним из самых редких и самых дорогих полудрагоценных камней является танзанит, который добывают исключительно в Танзании. Всемирную славу ему принесла компания Tiffany, использовавшая его в своих ювелирных изделиях.

По словам Джули Абузельхов — владелицы компании, продающей полудрагоценные камни на Гавайях, раскрытие источника происхождения камней, не говоря уже об обязательной сертификации их происхождения, приведет к значительному росту цен на них. Дело в том, что некоторые камни встречаются лишь в одной стране. Большая часть мирового запаса янтаря находится в России, танзанит встречается только в Танзании, афганский лазурит — только в Афганистане, а значительная часть месторождений турмалина — в Бразилии...

Продавцы некоторых камней просто не могут не работать с сомнительными добытчиками кристаллов. Конечно, прежде чем попасть в США или Европу, такие «кровавые кристаллы» проходят через руки нескольких посредников, но «чище» их это не делает, скорее позволяет конечному продавцу защитить свою репутацию.

Другая проблема рынка полудрагоценных камней — его раздробленность. Добыча натуральных драгоценных камней и выращивание искусственных контролируется промышленными гигантами, но большинство промышленных предприятий на рынке полудрагоценных камней достаточно небольшие. Более того, американское законодательство позволяет осуществлять добычу полудрагоценных камней даже частным лицам: как минимум один частный рудник есть в каждом штате.

Редким исключением в индустрии является Россия, где добыча полезных ископаемых, драгоценных и полудрагоценных камней запрещена, так как недра принадлежат государству. Это приводит к тому, что, например, 90 процентов мировой добычи янтаря осуществляет АО «Калининградский янтарный комбинат».

Работа с крупными производителями — определенная страховка для тех торговцев полудрагоценными камнями, которые хотят иметь дело только с «этическим» сырьем. По словам Стефена Уэллса из индийской компании Kacha Stones, признаки крупного производителя — это низкая цена и большой объем, что косвенно говорит о том, что камни добыты на больших промышленных предприятиях в качестве попутного сырья.

Несмотря на всю неприглядность бизнеса по продаже полудрагоценных камней, у него есть существенное отличие от бизнеса «кровавых алмазов» в 1990-е годы: его размеры. Рынок драгоценных камней в 2018 году составил 4,5 миллиарда долларов. При этом 80 процентов его приходится на бриллианты, из которых 85 процентов — искусственные.

Источник: lenta.ru