-р М’зе Фула Нгенге (M’zée Fula Ngenge), председатель Африканского алмазного совета (African Diamond Council, ADC), горный инженер и уважаемый старший советник по стратегии в этом году отметил 40-летие работы в мировой алмазной отрасли. Он выступает в качестве профессионального посредника в международной алмазной торговле и имеет хорошие возможности для оказания влияния как на государственный, так и на частный сектор.
В 1986 году М’Зе сыграл важную роль во внедрении бриллиантов идеальной и превосходной огранки в глобальную цепочку поставок бриллиантов. Популярность этих бриллиантов Hearts & Arrow («Сердца и стрелы»), пользующихся большим спросом, быстро росла с 1990-х годов. В 2000 году он также занимал должность главного административного разработчика, а в 2001 году стал координатором группы по запуску проекта Кимберлийского процесса (Kimberley Process, КР) — схемы сертификации алмазов, направленной на искоренение «кровавых» и «конфликтных» алмазов.
В 2001 году М’Зе был главным доверенным лицом и решительным сторонником превращения Дубая в крупный центр производства бриллиантов и ювелирных изделий, заложив основу для успешного запуска Дубайского центра биржевых товаров (Dubai Multi Commodities Centre, DMCC) в 2002 году.
В начале 2017 года М’Зе разработал смелое и настойчивое предложение о восстановлении поступлений, в котором призвал Республику Ангола провести операцию «Прозрачность» (Operation Transparency), а в конце 2018 года разработал получившую международное признание кампанию, которая оказалась эффективной в борьбе с нелегальной иммиграцией, незаконной геологоразведкой алмазов, а также экологическими преступлениями, связанными с разграблением природных ресурсов, например, с контрабандой алмазов.
В начале 2019 года М’Зе был назначен председателем и управляющим директором Африканской международной алмазной биржи (African International Diamond Exchange, AIDEX), самого прозрачного поставщика алмазов в Африке для четырех алмазных бирж, находящихся в Антверпене, и алмазной биржи в Рамат-Гане, а также для крупнейшей в мире алмазной биржи в Мумбае и для крупнейшей Свободной экономической зоны (Free Zone) в Объединенных Арабских Эмиратах. В конце 2019 года он был назначен председателем попечительского совета Африканского алмазного трастового фонда (African Diamond Trust Fund, ADTF), полностью интегрированного, автономного финансового депозитария и оператора хранилища алмазов, добытых в Африке с соблюдением этических норм.
В этом эксклюзивном интервью изданию Rough&Polished, М’зе Фула Нгенге говорит о различных проблемах, влияющих на мировую алмазную отрасль в настоящее время, касаясь прежде всего важнейших вопросов для алмазной отрасли Африки и собственного видения будущего своей страны.
Ниже приведены некоторые выдержки из интервью:
Изменение определения «кровавых» и «конфликтных» алмазов и «принципов ответственного выбора поставщиков» обсуждалось Кимберлийским процессом, но до сих пор никаких выводов не сделано. Что вы об этом скажете?
Хотя я по-прежнему глубоко убежден и верю в честный и конструктивный диалог между ключевыми игроками отрасли, представляющими алмазную торговлю во всем мире, я по-прежнему считаю, что крайне важно разработать тщательную и окончательную программу действий, которая позволит противостоять неудачам в отрасли, по-прежнему в ней возникающих, особенно в Африке. В обязательном порядке я буду продолжать призывать лидеров отрасли смело смотреть правде в глаза и осознавать, насколько безразличными, робкими и «немыми» мы все становимся, когда речь заходит о возможном крахе и неэффективности Сертификационной схемы Кимберлийского процесса (Kimberley Process Certification Scheme, KPCS).
К сожалению, наша глобальная алмазная отрасль не ограждена и не застрахована от нарциссического поведения людей на верхних этажах государственного и частного секторов. Многие из них не понимают, что в этой отрасли нет места поверхностному и антиобщественному поведению. Я имею в виду в первую очередь тех руководителей, у которых все время не было склонности к риску и которые были настроены критически, а также тех руководителей преклонных лет, которые принимают решения и обычно становятся жертвами собственной неуверенности.
Лидеры алмазной отрасли, которые в прошлом молчали, а также те, кто ушел в безопасную зону, закрывая глаза на существующие проблемы, преследующие нашу отрасль, в конечном итоге являются скорее помехой для этой отрасли, чем ценными кадрами. Для большей конкретности скажу, что всякий раз, когда участник отрасли отказывается участвовать в дискуссиях о решениях, сталкиваясь с одним из самых давних препятствий в торговле или борясь с ним, он грубо нарушает интересы других участников этой отрасли.
Когда представители глобальной алмазной торговли собрались на межсессионном совещании Кимберлийского процесса в Касане, Ботсвана, в начале этого года, в первый же день стало ясно, что в деле разоблачения недостатков схемы сертификации нашей алмазной отрасли в большей степени преобладают равнодушие и безразличие.
Бездумный скептицизм, преобладавший на этих встречах КP, и отсутствие консенсуса в течение этих четырех дней выявили не только тот факт, что пересмотр определения «конфликтных алмазов» не является настоящим приоритетом. Это собрание официальных представителей алмазной отрасли также выявило внутренние конфликты в отрасли, которые обычно остаются незамеченными.
Большая часть конструктивной критики, которую я высказывал в прошлом в отношении Кимберлийского процесса, не только оказалась полезной для повышения эффективности сохранения схемы сертификации, но и была признана отраслью, наконец, вполне обоснованной.
Для тех, кто не в курсе, позвольте сделать уточнение. «Кровавые» или «конфликтные» алмазы в рамках схемы сертификации алмазов Кимберлийского процесса в общих чертах определяются как драгоценные камни, продаваемые для финансирования повстанческих движений, преследующих цель свергнуть или подорвать законные правительства. Это краткое определение как раз и есть то, что нетрудно обойти.
Глобальная алмазная отрасль должна теперь научиться воздерживаться от этой мешающий и устаревшей терминологии «кровавый» и «конфликтный» алмаз. Если определение, данное Кимберлийским процессом, не будет расширено или изменено в ближайшее время, я буду продолжать проявлять настойчивость на профессиональном уровне в каждом из моих отраслевых начинаний. Мировая алмазная индустрия предприняла много усилий для того, чтобы убедить мир в том, что КР не только актуален, но и необходим, а если бы определение было расширено и пересмотрено и включало бы алмазы, добытые ценой человеческих страданий, я бы первым опять присоединился к этой группе, которая в настоящее время является полностью прогнившей и бесполезной. При этом пришло время для меня сделать вывод, что российские алмазы должны быть включены в существующую и искаженную интерпретацию КР.
В настоящее время схема сертификации может похвастаться тем, что в ней участвуют 59 участников, представляющих 85 стран, но этим участникам еще предстоит осознать, что они не только усугубляют проблему, но и находят проблемы для каждого представленного решения.
Широко разрекламированная «Система гарантий» (System of Warranties) Всемирного алмазного совета (World Diamond Council, WDC), похоже, имела важное значение первоначально, однако эта система, похоже, обладает большей привлекательностью в качестве броских слов, чем как эффективная инициатива. Только время - каким бы оно ни было – покажет, насколько это верно.
Мировая алмазная отрасль имеет репутацию непрозрачной, что часто сопровождается организационными искажениями, подозрениями на административном уровне, трудовыми злоупотреблениями, системными недостатками, противоречивой информацией, откровенным обманом и многочисленными обвинениями в неэтичных действиях.
С другой стороны, африканская алмазная отрасль имеет много возможностей из-за санкций в отношении российских алмазов. Наша отрасль постепенно совершенствуется, и Африканский алмазный совет добился больших успехов в привлечении инвестиций в этот сектор. Эти инвестиции теперь приносят ожидаемые плоды. Совет неустанно работает над тем, чтобы изменить ситуацию и избавиться от негативного клейма, что все африканские алмазы производятся неэтичным образом. В то же время доверие продолжает укрепляться с появлением каждого открытия, а также с каждым новым обязательством со стороны международных алмазодобывающих компаний. Если такие цели можно достичь, почему наша глобальная алмазная отрасль изо всех сил пытается изменить определение КР, чтобы оно не допускало нарушения прав человека при производстве алмазов?
В заключение следует отметить, что Африканский алмазный совет полностью привержен оказанию помощи потребителям, а также крупным алмазным центрам в достижении уверенности в том, что африканские алмазы и бриллианты не только этичны, но и должны стать примером соответствия для всей отрасли. Чтобы успешно привлекать, преобразовывать и мобилизовывать участников отрасли, вся алмазная отрасль должна уделять больше внимания реализации эффективных инициатив. Только тогда можно достичь положительных результатов...
Розовый алмаз Lulo Rose («Роза Луло»), добытый в Анголе, стал сенсацией, но скептики считают, что не нужно прилагать дополнительные усилия для добычи большего количества таких камней, чтобы можно было сохранить редкость и эксклюзивность розовых бриллиантов. Каково ваше мнение?
С закрытием в ноябре 2020 года рудника Аргайл (Argyle) в Западной Австралии, где за последние 39 лет было добыто 90% цветных алмазов, розовые алмазы стали чрезвычайно редкими и их ценность возросла. Предложение розовых бриллиантов несколько сократилось за последние 5 лет, и это небольшое снижение привело к постепенному росту цен. Во многих случаях цены на розовые бриллианты удвоились, а в некоторых случаях даже утроились.
Обнаружение 170-каратного камня Lulo Rose в Анголе является историческим достижением, которое взволновало всю отрасль, и этот конкретный камень был добыт как нельзя вовремя. Lulo Rose - это алмаз, который невозможно было обнаружить во время колонизации, и с развитием технологии Ангола, наконец, получит реальную возможность продемонстрировать весь свой потенциал в качестве крупного поставщика алмазов. Находка этого розового камня является осуществлением желания не только трех партнеров по добыче полезных ископаемых, Lucapa, Endiama и Rosas & Petalas, но их совместный успех во многом является дополнительным доказательством того, что Ангола ранее была недостаточно изучена. Это открытие произошло как нельзя вовремя, и есть все основания для того, что Ангола будет производить больше цветных алмазов.
Брешь, которая, по мнению большинства, образовалась после закрытия месторождения Аргайл (Argyle) в Австралии, не должна уменьшать надежды тех, кто уделяет особое внимание цветным алмазам в Африке, но должна давать надежду на то, что Ангола окажется одним из основных мировых поставщиков таких камней.
Республика Ангола демонстрирует большой подъем и обладает огромным потенциалом для дальнейшего развития отрасли, и обнаружение Lulo Rose - это четкое свидетельство того, что Ангола является новым и, возможно, последним рубежом в Африке, действительно богатым исключительными месторождениями природных алмазов. При правильном управлении Ангола, безусловно, будет оказывать положительное влияние на всю мировую алмазную отрасль в течение долгих лет.
После обрушения стены дамбы хвостохранилища на руднике Ягерсфонтейн (Jagersfontein), приведшего к трагедии в Южной Африке, владельцы утверждают, что была проведена полная комплексная проверка ее безопасности. Какова ситуация на самом деле?
Горнодобывающий сектор в целом классифицируется как самая опасная работа в мире. Этот сектор обычно входит в тройку профессий по профессиональным заболеваниям и несчастным случаям со смертельным исходом. При добыче алмазов часто не соблюдаются стандарты по охране труда и технике безопасности.
Обрушение дамбы на руднике Ягерсфонтейн произошло в результате разрушения дамбы хвостохранилища в провинции Фри-Стейт в Южной Африке, где находится один из старейших алмазных рудников в мире. Если я правильно помню, De Beers эксплуатировала этот рудник еще в 1970-х годах и сохраняла за собой права на разведку участка до 2002 года.
После этого рудник несколько раз переходил из рук в руки, начиная с компании Jagersfontein Development (ранее SonOp Group), которая взяла рудник под свой контроль в 2010 году, и кончая люксембургской Reinet Investments, которая год спустя передала активы компании Stargems, в конце концов вступившей во владение в начале этого года. Накопилось значительное количество отходов, и разрушение части дамбы, приведшее к обрушению, было лишь вопросом времени. То, что мы там видели, могло бы быть предотвращено, если бы рудник соблюдал требования существующих мировых стандартов. Тот факт, что Jagersfontein Development может считать, что выполнялись все требования, установленные регулирующими органами Южной Африки, не означает, что дамба пройдет проверку на основе глобальных требований. Дело в том, что также не хватало ресурсов, и просто не было достаточного уровня квалификации для управления хвостохранилищами.
Соответствующие стороны могут быть привлечены к ответственности и вынуждены будут выплатить компенсацию за нарушение законов Южной Африки по охране окружающей среды и водных ресурсов. Правительственные чиновники горнодобывающего департамента также могут быть привлечены к ответственности за несчастный случай, особенно потому, что есть погибшие и более 300 человек получили ранения. Изначально предупреждения были озвучены, однако в итоге последствий для компаний, причастных к катастрофе на руднике Ягерсфонтейн, может вовсе и не быть, учитывая, что это крупное предприятие. Мы в Африканском алмазном совете полностью осознаем, что в некоторых случаях добыча алмазов вызывает изменение климата, эксплуатацию рабочих и наносится вред окружающей среде без какой-либо явной социальной пользы. Одной из основных целей ADC всегда было и остается изменение этой ситуации.
Как санкции против России повлияли на алмазную отрасль? Идут ли поставки алмазов из Южной Африки своим обычным чередом?
В прошлом году на долю России приходился 31% мирового объема производства, и хотя США и Великобритания сейчас ввели санкции против АЛРОСА, которая является крупнейшим в мире государственным производителем алмазов в России, компания проявила изобретательность для того, чтобы избежать последствия глобального наказания, дисциплинарного взыскания или наказания за использование поступлений, полученных АЛРОСА, для финансирования боевых действий на Украине. Вот почему мы видели, как такие страны, как Беларусь, Центральноафриканская Республика, Кыргызстан и Мали, выступили в поддержку России.
Откровенно говоря, никто не знает, какое влияние оказывают санкции США на Россию. Учитывая то, что есть еще несколько лазеек, которыми можно легко воспользоваться, я могу сделать вывод, что влияние на АЛРОСА, российского алмазодобывающего гиганта, было минимальным.
Я должен признать, что обманчивая видимость санкций действительно дала африканским странам-производителям алмазов широкие возможности для того, чтобы подчеркнуть их важность, а также уровень их глобального авторитета.
Если бы кто-то из участников отрасли задал мне (неформально) вопрос «Должны ли, на ваш взгляд, российские алмазы считаться «кровавыми» или «конфликтными»?», моим самым благоразумным ответом был бы «Да, конечно». Несмотря на это, те, кто не согласился бы со мной, могли бы привести убедительный аргумент, что их точка зрения основана исключительно на существующем определении КР.
Следует допустить, что такой обмен мнениями становится несущественным, учитывая, что военные действия России не считаются запрещенным нарушением протоколов Кимберлийского процесса.
Что касается Южной Африки, то эта африканская страна является крупным производителем алмазов с 19-го века и является одним из самых устойчивых членов Африканского алмазного совета. Несмотря на это, я не могу не упомянуть Ботсвану, Намибию, Зимбабве, Лесото, Демократическую Республику Конго, Анголу, Танзанию, Гвинею и Сьерра-Леоне, которые теперь имеют больше возможностей для повышения рейтинга, особенно когда широкое распространение блокчейна и рентгено-абсорбционной технологии (X-Ray Transmission, XRT) внедряется в этих странах на национальном уровне.
Хотя заявка Ботсваны на пост постоянного секретаря КР все еще «заморожена», насколько, по вашему мнению, этот шаг будет конструктивным, если он осуществится в пользу Ботсваны? Каково ваше мнение?
Этот конкретный аспект был бы захватывающим, очень необходимым и заслуженным для такой страны, как Ботсвана, которая добилась успеха в установлении признанных и взаимовыгодных партнерских отношений с ведущими компаниями частного сектора, в частности, с De Beers. Тот факт, что Ботсвана овладела искусством углубления взаимоотношений с частными алмазодобывающими компаниями, позволяет стране добиваться благоприятных результатов во время лоббирования поста постоянного секретаря Кимберлийского процесса. Их положительный результат является ясным свидетельством того, что у ведущей алмазодобывающей страны Африки есть несколько убедительных решений проблем, которые в настоящее время существуют в африканской алмазной отрасли.
Программа президента Ботсваны Мокгвитси Масиси в отношении КР может оказаться более эффективной, чем у любой другой страны-производителя алмазов на земле, особенно с учетом того, что она не только носит практический характер, но и полностью связана с текущими проблемами, обусловленными схемой сертификации. Работа Ботсваны в качестве постоянного секретаря обеспечивает африканским алмазодобывающим странам невиданный уровень уверенности, соблюдение требований и упорядоченность, которые необходимы для дальнейшего процветания африканской алмазной отрасли. Это также является наилучшим способом рассказать об истории успеха, связанной с Ботсваной и группой компаний De Beers.
Какова текущая ситуация в алмазной отрасли Южной Африки? Должна ли мировая алмазная отрасль сосредоточиться на четком информационном взаимодействии и сотрудничестве? Есть ли у вас какие-либо предложения?
Южная Африка по-прежнему является африканским «источником силы» в глазах мировых алмазодобывающих стран. Их алмазные рудники устарели, и, к сожалению, мы больше не наблюдаем открытия крупных месторождений в стране, которая имеет надежную репутацию производителя алмазов на россыпных месторождениях и трубках. Тем не менее, многие отвлекающие факторы мешают этой современной стране полностью реализовать свой финансовый и материальный потенциал. Многое из этого связано с ростом безработицы, спекуляцией, ксенофобией и политическими проступками.
Один из ключей к успеху крупного глобального алмазного центра начинается с тех, кто работает в области коммуникаций и отраслевых отношений, особенно потому, что именно здесь формируется первое впечатление и оно обычно отражает тех, кто составляет алмазный центр. Африканский алмазный совет открыт для сотрудничества, а также для совместной работы с каждым крупным алмазным центром, учитывая необходимость уделять больше внимания отсутствию разнообразия, а также инклюзивности в мировой алмазной отрасли.
Южная Африка теперь просит у Великобритании бриллиант Cullinan («Куллинан») - Great Star of Africa («Великая звезда Африки»). Ожидаете ли вы, что он будет возвращен в ближайшее время? Как вы считаете?
Африканский алмазный совет полностью привержен защите, а также глобальному продвижению природных алмазов африканского происхождения. Кроме того, ADC всегда был довольно настойчив в области возмещения доходов, будь то незаконное присвоение или незаконная перевозка. Мы также работаем над возвратом африканских алмазов, конфискованных на иностранной территории в результате попыток контрабанды. Тот факт, что многие крупные алмазы, добытые в Африке, уходят с континента и не возвращаются, является очень веским доводом в пользу возвращения награбленных драгоценностей в страну их добычи. Случай с Great Star of Africa (или бриллиантом Cullinan I), на мой взгляд, не подлежит сомнению.
Добровольное возвращение алмаза Великобританией оказалось бы правильным решением, и этот жест также побудил бы африканские страны-производители алмазов сотрудничать в строительстве Африканского музея алмазов и бриллиантов (African Diamond Museum), где этот бриллиант мог бы быть выставлен. Если его вернут, он станет первым крупным бриллиантом в своем роде, который вернется домой.
К сожалению, такие бриллианты, как 170-каратный алмаз Lulo Rose, никогда не будут привезены в Африку и не будут выставлены ни на каких выставках или выездных презентациях где-либо на африканской земле. С учетом сказанного, я, безусловно, поддержал бы торжественное возвращение в Южную Африку алмаза «Great Star of Africa» чистой огранки весом 530 каратов с намерением постоянно выставлять этот бриллиант в музее, который надежно развивает и поощряет алмазный туризм на африканском континенте.
