Глубоко вдохновленный историей Китая, антиквариатом и культурой, художник-ювелир в своих работах использует широкий спектр драгоценных камней, пигментов и дерева. Здесь дизайнер рассказывает нам о поиске источников вдохновения, своем полиматическом подходе к ювелирному искусству и жизни литератора.
Boulevard: Где, по вашему мнению, пересекаются напитки, роскошь, гостеприимство, мода и ювелирные изделия?
Диксон Йен: Ни одно из моих вдохновений не исходит из мира ювелирных изделий. Я использую ювелирное искусство только как средство выражения, чтобы писать об истории материальной культуры Китая. Мои работы вдохновлены архитектурными строениями прошлого, включая мой родовой дом в Китае. Я не думаю, что многие из предметов, которые мы используем в наши дни, станут антиквариатом в будущем. Но ювелирное искусство — это то, что может выдержать испытание временем.
Я видел много работ в стиле шинуазри, в которых есть дракон и крыша. Я старался создавать дизайн без всей этой символики. Моя последняя коллекция — коллекция «Литератор». Нет ни одной детали, на которой можно было бы увидеть какие-либо китайские символы. Тем не менее, когда вы смотрите на нее, она полностью китайская. Успешный дизайн или произведение искусства не нуждается в логотипах. Вам не нужно помещать на вещи голову Мао, дракона или тигра. Это встроено в ДНК.
Blvd: Так как же в мире пресыщенности и клише вам удается достичь чего-то более глубокого в своих работах?
Йен: Всегда есть что-то более глубокое. В современном мире дизайна и искусства люди любят классифицировать, навешивать ярлыки или специализироваться. Раньше художники в Китае были многогранно талантливы. Так что проблема с художниками сейчас в том, что они говорят: «О, я хочу быть художником». Поэтому они обучаются только в художественной школе. Я на самом деле придерживаюсь старого менталитета — я изучаю все. Я был воспитан в искусстве, но всю жизнь интересовался литературой. Я только что получил степень магистра по глобальным исследованиям Китая и собираюсь писать докторскую.
Blvd: Как ваш полиматический подход отражается в ювелирном искусстве или выборе камней?
Йен: Когда вы смотрите на мои работы, вы редко видите центрированный камень, чего я сознательно стараюсь избегать. Я хочу иметь возможность отдать дань уважения китайской эстетике, которую я пытаюсь вернуть. Китайская эстетика — это асимметрия. Симметрия — это иллюзия: ее не существует — ничто не симметрично в мире. Даже если вы разобьете это на мельчайшие частицы, ничто никогда не будет идеальным кругом.
Когда вы в равновесии, ничто не движется; вещи могут двигаться только тогда, когда есть дисбаланс. Мир не вращается, когда он в равновесии. Моя тема докторской диссертации, например, будет о практичности Дао Дэ Цзин. Есть по крайней мере 10 глав, которые говорят о внутренней алхимии Дао Дэ Цзин. Это то, что я практиковал.
Blvd: Если бы вы не занимались ювелирным делом, чем бы вы занимались?
Йен: Я никогда не называю себя ювелиром! Мне все равно, как меня называют другие, но я всегда говорю, что я «современный «литератор». Так что у литератора нет границ. У литератора нет ярлыка. Хотя быть «литератором» — это ярлык сам по себе, это не мешает мне ничего делать.
Моей изначальной первой любовью было кино. На самом деле я работал в качестве арт-директора семь или восемь лет. Но потом я разочаровался, потому что мне казалось, что это не соответствует моей личности в мои двадцать.
Вторым моим выбором было бы изобразительное искусство. Но я думал, что я недостаточно хорош. Моя фотография была хороша. Моя концептуальная фотография была хороша. Но это были 1990-е, и единственными фотографами, которые хорошо зарабатывали в 90-е, были фотографы моды. На самом деле я немного поработал для Vogue — моей работой было доставлять негативы.
Blvd: С чего вы начинаете, придумывая концепцию нового изделия или коллекции?
Йен: Нет отправной точки. Отправная точка — это момент моего рождения. Я думаю, это целое путешествие.
Мое вдохновение очень простое. Большинство моих вдохновений напрямую исходит из китайских антикварных вещей. Чтобы создать что-то новое, нужно знать детали. Мое вдохновение — это все, что угодно, но только не драгоценности.
Blvd: Что вам нравится коллекционировать помимо антиквариата?
Йен: Я тоже коллекционирую современное искусство. Я собираю работы многих молодых художников. В моей работе мне нужна художественная галерея. Потому что я один из немногих художников-ювелиров, которым сегодня разрешено выставляться в современном искусстве. Обычно вы не найдете ювелирных изделий в современном искусстве. Я выставлялся в Art Central во время Art Basel Week. Позже в этом году я буду выставляться в Art Miami. Вот почему меня трудно отнести к категории дизайнеров ювелирных изделий, потому что я выставляю современное искусство.
Blvd: Думая о ваших коллекционерах, считаете ли вы, что они коллекционируют ваши работы из-за вашего статуса знаменитого ювелира?
Йен: Мне все равно, что они думают, пока им это нравится! Если бы меня так заботило, что думают другие, я был бы очень занят. Главное — не заботиться о том, что думают люди. В этом преимущество быть названным художником. Это лицензия на то, чтобы не заботиться о том, что думают люди.
Хотя, как дизайнеры, вы должны заботиться о том, что думают другие люди. Я думаю, это один из способов отличить одно от другого. Дизайнер должен на 100% заботиться о том, чего хочет клиент, а художникам просто все равно.
Blvd: Слово «роскошь» в наши дни произносят бесконечно. Так что же для вас означает тихая роскошь? Где вы находите настоящую роскошь в жизни?
Йен: Тихая роскошь сейчас в моде в Китае. Это также известно как незаметные траты. Но мое представление о роскоши — это просто отправиться в даосское святилище в Китае — чтобы заняться своей внутренней алхимией на пару дней.
Если дело в материалах, то, конечно, высшая роскошь — это хорошая недвижимость. Без подходящей недвижимости под крышей ничего не будет. Вот почему большая часть китайской культуры не сохранилась. Потому что большая часть китайской архитектуры сделана из дерева. Так что это означало, что эти сооружения не были предназначены для долгой жизни.
В Китае до сих пор сохранились самые старые деревянные конструкции, датируемые шестым веком. Возможно, их сохранилось от пяти до десяти. В то время как на Западе большая часть архитектуры построена из камня и кирпича. Вот почему они сохранились.
Blvd: Используете ли вы какие-то особые приемы при создании своих произведений?
Йен: Я использую много старых техник в своей работе. Например, я использую золотую инкрустацию, которая является 2500-летней техникой. Здесь мы инкрустируем золото в серебро. Раньше они инкрустировали золото в бронзу, примерно так же, как делали японские мечи.
Мне также нравится использовать материалы, которые традиционно не используются в ювелирном деле. Например, углеродное волокно и виды древесины, которые нечасто используются в ювелирном деле.
Часто, когда люди смотрят на мои работы, они кажутся им знакомыми. Вот почему я никогда не черпаю вдохновение в ювелирных изделиях. Мои работы — это как предмет мебели, обретающий вторую жизнь в качестве ювелирного изделия. Или, может быть, как человек, перевоплотившийся в кольцо.
