Ровно сто лет назад, весной 1922 года, нарком (министр) внешней торговли РСФСР Леонид Красин написал большевистскому лидеру Владимиру Ленину письмо о положении советской России на алмазно-бриллиантовом рынке, в котором, в частности, сообщал следующее: «…Де Бирс был у меня весной, упрекал, что мы коминтерновскими распродажами вконец испортили рынок и заставили его прикрыть копи в Африке. Предлагал устроить синдикат, не продавать по мелочам, а все через него, обещал дать ссуду под залог. Не зная, велик ли у нас запас в Гохране или уже все распродано, я не дал определенного ответа и тянул переговоры… Как только я достоверно буду знать, что ценностей много и что на сторону они утекать и кустарно сбываться не будут, можно синдикат организовать… Всю массу, однако, вывозить за границу сразу небезопасно: в случае разрыва торговых договоров могут на нее наложить лапу. Полагаю держать не больше как на 30–50 миллионов и пополнять по мере продажи» (1).
Красин был обладателем фантастической биографии – эстет, талантливый публицист, превосходно образованный инженер и финансист, он умудрялся совмещать блестящую деловую карьеру (вплоть до высших управленческих постов в Siemens AG) с подпольной торговлей оружием, террористическими актами, ограблениями банков и политическими убийствами. Он, вне всякого сомнения, был лучшим конспиратором и переговорщиком в ближайшем окружении коммунистических вождей Ленина и Троцкого, и к тому же обладал европейским лоском. Словом, это был джентльмен, с которым было приятно иметь дело европейским алмазным дилерам во главе с руководством De Beers. Особенно в условиях, когда коммунистический режим России не то что подвергался каким-то санкциям, но находился в абсолютной блокаде: отсутствовали и деловые, и даже дипломатические контакты.
Результат работы Красина на бриллиантовом рынке сегодня известен: только через его ближайших сотрудников в Европе (преимущественно в Великобритании) было продано свыше 11 млн карат бриллиантов (2). Количество просто чудовищное, учитывая, что среднегодовая добыча алмазов в 1921 – 1930 годах немногим превышала 5 млн карат. И это были далеко не примитивные продажи ценностей, конфискованных у состоятельных российских граждан, аристократических фамилий и церкви. Вырученные деньги вкладывались в политический лоббизм и через третьих лиц в капиталы гигантов европейской индустрии и банков, что впоследствии в значительной степени обеспечило успех сталинской индустриализации 1930-х годов.
Участие регулятора алмазного рынка и его сателлитов в этом процессе было во многом вынужденное и диктовалось не столько желанием получить прибыль, сколько спасти рынок от фатального обрушения, вызванного уже частично реализовавшимся демпингом большевиков («коминтерновские» поставки) и грозившим принять лавинообразный характер в самой ближайшей перспективе. Тем не менее, картина вырисовывается вполне отчетливая: игрок с удельным весом, сопоставимым с объемом рынка, способен навязать собственные условия, невзирая на идеологические и политические противоречия, санкции, блокаду, etc.
Несмотря на то, что за сто лет алмазно-бриллиантовый рынок проделал большой путь в своем развитии, мы довольно неожиданно оказались в ситуации, весьма похожей на 1920-е годы. Шквал санкций, обрушившийся на Россию, уже носит беспрецедентный характер, и вероятность того, что степень политической и деловой изоляции нашего государства приблизится к той, что была характерна для СССР на заре его существования, весьма велика. Таким образом, игрок, контролирующий свыше трети алмазного рынка, рискует столкнуться с полным запретом на цивилизованное в этом рынке участие. Дискриминационные решения американского регулятора, отказ Tiffany и Signet от российской алмазно-бриллиантовой продукции, выход АЛРОСА из NDC, позиция GIA в отношении российских алмазов, включение CEO АЛРОСА в SDN - list и прочие малоприятные события последних дней – все это свидетельствует о быстром развитии негативной для российских производителей тенденции, призрак полной блокады замаячил на горизонте весьма отчетливо. Что произойдет при таком экстремальном (пока еще экстремальном) варианте развитии событий?
Алмазы и бриллианты – это не нефть и не газ, трубопроводы для их реализации не нужны. Организация теневых (или как говорили во времена СССР «параллельных») каналов сбыта – задача вполне решаемая и даже не слишком сложная. А вот демпинг будет неотъемлемым элементом процесса, пожалуй, что и похлеще, чем в 1920-х годах. Ангола, скорее всего, выдержит, а насчет Канады и Ботсваны такой уверенности нет. Будут необратимо разрушены Кимберлийский процесс, NDC, WDC и т.п. Эти надстройки и сейчас – практически полутрупы, а в случае блокады российских алмазов они и года не протянут. Окончательно уйдут в небытие «полезные идиоты» - поклонники инвестиционных бриллиантов и алмазных криптовалют, особенный привет адептам алмазного трейсинга. Но зато уникальный шанс получат производители алмазной синтетики – по понятным причинам для них наступит просто феерический праздник.
И в тесном консервативном мире современного алмазного рынка могут появиться новые люди, подобные Леониду Красину, по сравнению с которыми герой Николаса Кейджа из «Lord of War», или его прототип Виктор Бут – наивные романтичные юноши. И историк будущего когда-нибудь с понятным трепетом станет изучать переписку критического 2022 года… «Де Бирс был у меня весной…».
(1). РГАСПИ. Ф. 2. Оп. 2. Д. 1166. Л. 1–2.
(2). Осокина Е.А. Алхимия советской индустриализации: время Торгсина. М.: Новое литературное обозрение, 2019. Стр. 65.
