Давайте вернемся к волшебству – Стефан Фишлер
С 1 по 3 февраля в Антверпене прошла шестая Антверпенская алмазная ярмарка (Antwerp Diamond Trade Fair, ADTF), открывшая свои двери для сотен покупателей, среди которых на этот раз были делегации не только с уже известных ведущих ювелирных рынков, но и с рынков, которые до недавнего времени оставались малоизвестными. В своем выступлении на открытии ярмарки президент Антверпенского всемирного алмазного центра (Antwerp World Diamond Centre, AWDC) Стефан Фишлер (Stephane Fischler) сказал, что она является важным звеном в ежегодных рекламных и маркетинговых кампаниях Антверпена. Приехав в эти же дни в Москву, чтобы проводить в последний путь экс-президента АЛРОСА Фёдора Андреева, Стефан Фишлер дал интервью агентству Rough&Polished, в котором, рассказывая о ходе алмазной ярмарки, затронул и целый ряд других тем, актуальных для мировой алмазной промышленности.
Теперь, когда шестую Антверпенскую алмазную ярмарку (Antwerp Diamond Trade Fair, ADTF) можно считать состоявшей, кажется, что комфорт ведения бизнеса из заполненных компьютерами офисов уступает дорогу доброй старой модели, поставленной на новую основу. Каковы причины такого «ренессанса»?
Ну, во-первых, я хотел бы прокомментировать слово «ренессанс» в вашем вопросе. Мы, возможно, менее «видимы» снаружи, но наша работа на протяжении многих лет, ясно показывает, что мы никогда не переставали быть очень деятельными. Мы просто следуем нашей стратегии непрерывного совершенствования с целью укрепить конкурентные преимущества Антверпена. Возвращаясь к Антверпенской алмазной ярмарке, я лично чувствую, что опираться исключительно на «бездушную» технику, конечно, недостаточно и, я бы сказал, не пристало для алмазного бизнеса. В конечном счете мы продаем бриллианты. Мы не продаем какие-то биржевые товары, у которых одинаковый размер, форма и так далее. Я считаю, что всякий раз, когда вы продаете бриллиант потребителю, за ним стоит история, которую следует поведать. Я считаю, что чрезмерное увлечение техникой отнимает Волшебство.
Волшебство уникальности бриллиантов. И я считаю, что бриллианты обладают единственным в своем роде свойством давать чувство "прикосновения и ощущения". Речь идет о людях, о том, что они держат в своих руках бриллиант, любуются им и чувствуют его. Конечно, техника позволяет передавать информационный «пакет», - но она никогда не будет передавать волшебство, свойственное бриллиантам. Так что в этом смысле я полагаю, что физическая встреча между покупателем, бриллиантом и продавцом в конечном счете является тем, что обеспечивает максимальную близость к бриллиантам. И это именно то, что предлагает Антверпенская алмазная ярмарка. Вот почему я считаю это мероприятие успешным.
Я хотел бы упомянуть о предстоящей ярмарке алмазного сырья, организованной биржей Antwerp Diamond Kring, единственной алмазной биржей в мире, занимающейся исключительно необработанными алмазами. Это мероприятие является для всего мира "первенцем", опять же появившимся в Антверпене при поддержке AWDC. В этом месяце состоится вторая такая ярмарка. Первая прошла с огромным успехом.
Антверпен был инициатором этой торговой модели, которая в настоящее время, кажется, воспроизводится другими мировыми алмазными центрами на свой манер. Как Вы думаете, это может лишить ваше предприятие его притягательности?
Говорят, что имитация - это форма самой искренней лести. Да, действительно, Антверпен был новатором, как и во многих других аспектах в нашей промышленности. Опять же, я хочу отдать должное биржам за то, что они на собственной основе запустили этот ярмарочный процесс, который, должен сказать, был очень нужен. Но они приняли вызов, и они делают это, что заслуживает похвалы. Мы в AWDC поддерживаем их на все сто процентов и будем продолжать оказывать свою поддержку в отношении любой другой инициативы по повышению добавленной стоимости. Я рад видеть, что к этому присоединились и другие центры. Я вижу это в Израиле, я вижу это в Нью-Йорке, я вижу это в других местах. Главное требование - повысить отдачу от бизнеса, а также отдачу для его участников.
С другой стороны, я вижу много пресс-релизов, распространяемых по всему миру каждую неделю. Хочется надеяться, что сумма добавленной стоимости, по крайней мере, будет равняться хотя бы какой-то доле от числа пресс-релизов, которые мы видим мелькающими вокруг.
Я думаю, что нужно уделять больше внимания обеспечению хорошего обслуживания и стоимостной ценности для участников отрасли, нежели тратить время и деньги на распространение стольких пресс-релизов.
Мы знаем, что сегодня Вы должны были дать пресс-конференцию в Антверпене, чтобы объявить торговые данные, отражающие результаты работы алмазного сектора Антверпена, но вместо этого приехали в Москву для участия в похоронах Фёдора Андреева, экс-президента АЛРОСА. Не могли бы Вы сказать сейчас, был ли 2014 год лучше или хуже по сравнению с 2013 годом и в каком отношении?
Да это правда. Я приехал в Москву, чтобы отдать дань уважение Фёдору Андрееву, его семье и коллективу АЛРОСА.
Возвращаясь к вашему вопросу о торговых показателях за 2014 год. Этот год был двояким. 58,8 миллиарда долларов США - это рекорд. Это самый высокий показатель, который когда-либо был достигнут в Антверпене, что в некотором смысле является свидетельством прочности Антверпена с точки зрения его способности продолжать привлекать новый бизнес и поддерживать экономический рост. С другой стороны, результат 2014 года для подавляющего большинства компаний был очень проблемным, для некоторых даже отрицательным. Я имею в виду, что если посмотреть на производителей бриллиантов и оптовых торговцев, особенно тех, что работают с бриллиантами, то год был просто разочаровывающим, но я также считаю это верным – конечно, во втором полугодии - и для тех, кто работает с сырьем. Итак, при растущих объемах снижение рентабельности, если не отрицательные результаты. Это вызывает беспокойство, и я полагаю, что что-то должно быть сделано. Но это требует коллективного осмысления и решения, включая все заинтересованные стороны. Я немного обеспокоен тем, что нет никакого согласованного движения, чтобы действительно сесть вместе и рассмотреть все те вопросы, которые влияют на рентабельность. Мы знаем, что главным вопросом является, конечно, расхождение между ценой на сырье и ценой на бриллианты. Есть много вопросов, влияющих на эту ситуацию, но я считаю, что диалог должен быть запущен. Я понимаю, что некоторые производители сырья могут быть не очень заинтересованы в этом диалоге, но я считаю, что они извлекут пользу из того, что промышленность начнет бросать вызов нынешней динамике последних нескольких лет. Опять же, я надеюсь на согласованные действия. Я думаю, что это является насущной потребностью. Одним из аспектов, конечно, является естественный процесс, и здесь речь идет о разном подходе к повышению эффективности, создающей более высокую прибыль для одних и увеличивая их долю на рынке. Я считаю, что если это результат более высокой эффективности, лучшего маркетинга, лучших продаж, лучшего общего управления, то это нормально. Но если это результат негативного поведения со стороны некоторых участников отрасли, то у нас это вызывает серьезную озабоченность.
Что Вы имеете в виду под негативным поведением?
Я имею в виду то, что мы наблюдаем уже в течение некоторого времени – например, это вопрос о злоупотреблении классификационными стандартами. Мы читали и слышали о преступном внедрении синтетических бриллиантов в алмазопровод. Мы видим, что банки все более и более обеспокоены и принимают энергичные меры для обнаружения так называемых «кольцевых сделок». Все это способствует созданию и поддержанию «дутых» показателей прибыли для некоторых в отрасли и искажает суть конкуренции. Если это то, что способствует продолжению спекуляции, то это очень серьезный вызов, и промышленность должна взять на себя инициативу для ее решения. Я полагаю, что некоторые люди в нашей отрасли нервничают или боятся противостоять различным подобным проблемам, в том числе некоторые, занимающие выборные должности. Позвольте мне здесь публично заявить: пусть те, кто боится противостоять этим проблемам, отойдут в сторону и позволят возглавить процесс тем, кто действительно стремится найти решения и восстановить честную игру в данном бизнесе.
Есть, кажется, еще одна проблема, которой является очевидное расхождение во мнениях между добывающими компаниями и производителями бриллиантов. Недавно приводились высказывания Филиппа Мелье (Philippe Mellier), De Beers, который заявил, что на алмазах, продаваемых De Beers, можно сделать деньги, но это дело сайтхолдеров организовать работу и предпринять все, что позволяет сделать деньги. С другой стороны, Максим Шкадов, IDMA, сказал, что система сбыта, когда клиента склоняют покупать товар по цене, заведомо не способной принести прибыль, порочна. Что Вы думаете об этой ситуации?
Да, говоря о [высказываниях] г-на Мелье, если исходить из того, что было сообщено в интервью Роба Бейтса (Rob Bates), я думаю, что было совершенно неуместным и чрезвычайно неуважительным то, как он подошел к этому вопросу. Можно говорить о своей бизнес-модели и возможностях, но нужно уважать своих клиентов и особенно тех, кто превращает сырье в бриллианты. Я думаю, что г-н Мелье должен понимать, что, если сырой алмаз не превратить в бриллиант, он останется куском угля, как сказал бы Генри Киссинджер. И не было бы истории успеха Ботсваны, а также выгод, полученных столь многими другими африканскими производителями сырья, если бы не люди, которые гранят и шлифуют алмазы, превращая их в бриллианты.
Другой вопрос в том, что у алмазной промышленности, скажем, примерно 15-20 лет назад, была система сайтов, но с подлинным диалогом между производителями сырья, производителями бриллиантов и торговцами.
Давайте не будем себя обманывать, каждый заботится прежде всего о своих собственных интересах, и это вполне нормально. Но при этом все должны понимать, что наши интересы взаимосвязаны. Отсутствие прибыльности в отрасли за последние несколько лет оказывает очень сильное влияние на способность банкиров финансировать промышленность. Я бы поставил под вопрос жизнеспособность системы продаж алмазного сырья без долгосрочной приверженности банков, основывающейся на прибыльных производителях бриллиантов.
Пора возобновить диалог с отраслью, и, поскольку Ваш вопрос касается компании De Beers, необходимо взглянуть на то, что лучше всего для ее акционеров вообще, их партнеров в Ботсване и для алмазодобывающей отрасли в целом с точки зрения устойчивости цен на сырье. Я хорошо сознаю те очень высокие финансовые потребности, которые необходимы для инвестиции в первоклассную горную добычу - мы говорим об огромных суммах. С другой стороны, чтобы добиться обеспечения необходимой рентабельности, дабы сделать эти инвестиции устойчивыми, она должна оставаться такой по всей цепочке создания стоимости.
Как Вы думаете, эти инвестиции должны также идти на видовой маркетинг или они должны использоваться для собственных брендов добывающих компаний, как это, например, делается в De Beers в целях продвижения Forevermark?
Ну, как и у любой компании, у De Beers на уме свои интересы. Там должны сознавать, соответствует ли их лучшим интересам упор исключительно на собственном бренде, имея в виду Forevermark, De Beers Diamond Jewelers и так далее. Если они считают, что это путь, по которому будет развиваться алмазный бизнес – делать все в одиночку, то я с этим не соглашусь. В том смысле, что, как я считаю, бриллианты, хотя и являясь отчасти обычным товаром (я согласен), в основном представляют собой продукт роскоши, который необходимо продвигать на рынке на постоянной основе. Маркетинг брендов может играть важную, но ограниченную роль.
Была попытка создать своего рода всеотраслевой фонд для видового маркетинга бриллиантов. Может быть, эту попытку следует повторить. Я чувствую, что вся промышленность знает, что не хватает видового маркетинга рядом с маркетингом брендов. Даже не смотря на попытки запустить инвестиционные продукты, основанные на бриллиантах, последние, являясь предметом роскоши, остаются всецело эмоциональным товаром, который должен быть защищен от ассоциаций с отрицательным поведением и действиями. Некоторые маркетинговые кампании частично делают акцент на этом «негативе», чтобы показать, что рекламируемая в их рамках продукция не имеет к этому отношения. Делается попытка, причисляя себя к так называемой «бесконфликтной» категории, молча дать понять, что все остальные немного запятнаны. Это недопустимо, потому что мы все знаем, что алмазная промышленность, упорно работая в рамках Кимберлийского процесса, сумела снизить воздействие алмазов на конфликты до очень и очень небольшого процента. Мы никогда не должны почивать на лаврах, но вместе с тем должны гордиться нашими коллективными достижениями. Итак, еще раз, постоянное продвижение на рынке посредством дифференциации брендированных бриллиантов как бесконфликтных, экологически безопасных и так далее, я думаю, идет вразрез с наилучшими коллективными интересами отрасли. De Beers вольна продвигать свой собственный бренд бриллиантов как она хочет, но я все-таки думаю, что в ее же собственных интересах в качестве ведущего производителя принять этот вызов вместе со всей отраслью.
Теперь, когда АЛРОСА увеличивает свои поставки алмазного сырья в Индию, окажет ли это какое-либо влияние на алмазный рынок Антверпена?
Мы должны точно понимать, что означает "увеличение поставок», и я, конечно, поздравляю своих индийских коллег в связи с предпринятыми ими усилиями, и пусть это реальное, но незначительное увеличение. Мы по-прежнему, как хорошо известно, получаем основную часть продукции АЛРОСА по очень объективным и твердым основаниям, и я не вижу причин, почему это могло бы измениться в будущем. Антверпен превратил себя в высокопрофессиональную инфраструктуру, сочетая прозрачность, добротную конкуренцию и эффективность, которым, я считаю, пока нет равных в мире. Мы располагаем доверием банкиров. Хотя, признаюсь, такое доверие несколько пошатнулось в связи со свертыванием деятельности Антверпенского алмазного банка (Antwerp Diamond Bank, ADB), что не связано с состоянием отрасли. Это остается большой проблемой для нас, и мы заняты ее решением. С другой стороны, мы видим, что банкиры идут в Антверпен, а некоторые начинают входить в бизнес. Они, кажется, довольно обнадежены тем, что слышат и видят. Я могу засвидетельствовать, что действующие банки в Антверпене также полностью поддерживают наши усилия, и мы благодарны им за это. Но это может прои
