Задолго до золотой лихорадки на Аляске, блестяще описанной в своих произведениях Джеком Лондоном, одним из мировых центров золотодобычи был Екатеринбург.
«Золотым» город стал примерно через 100 лет после своего рождения, в 1817 году, когда на реке Мельковке была открыта первая в черте города золотоносная россыпь. Первооткрыватели - горные чиновники Адольф Андреевич Агте и Николай Иванович Мундт. Адольф Андреевич состоял помощником начальника екатеринбургских горных заводов, в его ведении находились учебные заведения, типография, библиотека, заводское казначейство. Он заведовал амальгамированным производством, химической лабораторией, занимался извлечением золота из песков и руд. В частности, изобрел очень умную промывальную машину, которая вошла в историю под названием «бочки Агте». А Мундт был начальником Екатеринбургского монетного двора. На Мельковке они и обнаружили золотую россыпь, где и решили создать частный прииск. Но государство вовремя спохватилось. Казна перекупила этот участок и построила там золотопромывальную фабрику. 8 сентября 1817 года Мельковский прииск начал действовать. Он находился на территории, где расположены цеха современного завода «Уралтрансмаш».
С открытием первой золотой россыпи на Мельковке в Екатеринбурге началась настоящая золотая лихорадка. Оказалось, что большинство речек и ручейков, впадающих в Исеть, тоже несут драгоценный песок. На Малаховке, Акулинке, Монастырке, Ольховке, Черной прииски стали расти как грибы. Вскоре в черте города и окрестностях их было создано свыше 80. Это дало много рабочих мест: на золотодобыче было занято 2000 человек. По тем временам - большая армия (все население Екатеринбурга насчитывало тогда 15 тысяч человек).
И эти старатели так старались, что процедили практически всю речную воду, золотые сливки сняли быстро - всего за 6 лет. За короткий срок вручную эти 2 тысячи человек перелопатили почти 8 миллионов пудов песка. - примерно 128 тысяч тонн - и добыли 1 тысячу 344 килограмма золота. Это официально, не считая того, что было украдено, продано тайно.
Говорят, что даже Вознесенскую горку с ее строениями в XIX веке едва не постигла печальная участь. Со времен Ломоносова было известно, что золотые россыпи образуются в результате коренных разрушений золотоносной руды, которая, как правило, находится в горах. Поэтому, когда в Екатеринбурге были обнаружены по ручьям и речкам россыпи, возник вопрос: откуда происходит снос золота? В то время в черте города была одна горка - Вознесенская, на нее и обратили взор. По распоряжению горного начальника инженер Мануйлов в одно лето пробил на этой горке около 40 шурфов, так что горка напоминала пчелиные соты. Но надежды не оправдались. Оказалось, что во всех этих шурфах обнаружены всего-навсего знаки золота, вместо ожидаемого богатого месторождения. Ажиотаж вокруг екатеринбургского золота спал.
Интересно, что впоследствии разведкой золота на Аляске (в то время еще русской) занимался уральский специалист. Горное ведомство России командировало туда ученика первооткрывателя русского золота Льва Брусницина, подполковника Николая Дорошина. Факт этот мало кому известен. Сам Дорошин не обогатился, но опыт уральский на Аляске внедрил.
К 1823 году золотая лихорадка схлынула, хотя эпизодически старатели добывали золото и в XX веке, вплоть до Великой Отечественной, пока все речки и ручьи в черте города не были взяты в трубы.
С 1745 по 1922 на уральских месторождениях было добыто 559 тонн россыпного и 145 тонн коренного золота - примерно треть в общем балансе России. Значимость уральского металла трудно переоценить: это было первое российское золото. В регионе отрабатывалась технология поисков коренных и россыпных месторождений, технологии переработки руд из содержащих золото песков, конструировались машины по извлечению золота.
